Молитва епифанию кипрскому

Святитель Епифаний, епископ Кипрский

Святитель Епифаний, епископ Кипрский, жил в IV веке в Финикии, по происхождению был еврей, в молодости получил хорошее образование. Он обратился к христианской вере после того, как увидел одного монаха, по имени Лукиан, отдавшего нищему свою одежду. Пораженный милосердием монаха, Епифаний просил наставить его в христианстве. Он принял Крещение и удалился в монастырь, устроенный его наставником Лукианом. В монастыре он подвизался под руководством опытного старца Илариона занимался перепиской греческих книг, преуспевая в иноческой жизни. Святой Епифаний за свои подвиги сподобился дара чудотворений, но, чтобы избежать людской славы, он удалился из обители в пустыню Спанидрион. Там его захватили разбойники и три месяца держали в плену. Своим словом о покаянии святой привел одного из шайки разбойников к святой вере в Истинного Бога. Когда святого подвижника отпустили, с ним ушел и разбойник. Святой Епифаний привел его в свой монастырь и крестил с именем Иоанн. С тех пор он стал верным учеником святого Епифания и тщательно записывал жизнь и чудотворения своего наставника. Молва о праведной жизни святого Епифания распространялась далеко за пределы обители. Святой вторично удалился в пустыню вместе с Иоанном. Но и в пустыню к нему стали приходить ученики. Так возникла новая обитель. Через некоторое время святой Епифаний и Иоанн предприняли путешествие в Иерусалим для поклонения его святыням и оттуда возвратились в монастырь Спанидрион. Жители города Ликии послали к святому Епифанию инока Поливия передать их просьбу занять епископский престол вместо умершего архипастыря. Однако прозорливый подвижник, узнав об этом намерении, тайно удалился в Пафийскую пустыню к великому подвижнику Илариону (память 21 октября), под руководством которого он подвизался в молодые годы. Святые два месяца провели в совместных молитвах, а затем Иларион послал святого Епифания в Саламин. Там епископы собрались для избрания нового архиерея вместо недавно скончавшегося. Старейшему из них, епископу Паппию, Господь открыл, что епископом следует избрать пришедшего в город инока Епифания. Когда Епифания нашли, святой Паппий ввел его в церковь, где по послушанию воле участников собора Епифаний должен был дать свое согласие. Так состоялось возведение на епископскую кафедру Саламина святого Епифания около 367 года.

Святитель Епифаний прославился на архиерейской кафедре великой ревностью о вере, любовью и милосердием к бедным, простотой нрава. Он много претерпел от клеветы и зависти некоторых из своих клириков. За чистоту своей жизни святитель Епифаний получил дарование видеть во время Божественной литургии наитие Святого Духа на Святые Дары. Однажды Святитель, совершая Таинство, был лишен этого видения. Тогда он подозвал одного из клириков и тихо сказал ему: “Выйди, сын мой, ибо ты сегодня недостоин присутствовать при совершении Таинства”.

На этом событии прервались записи его ученика Иоанна, так как он заболел и скончался. Дальнейшее описание жизни святителя Епифания продолжил второй его ученик Полувий (впоследствии епископ Ринокирский).

В конце жизни святителя Епифания по проискам императрицы Евдоксии и Александрийского патриарха Феофила вызвали в Константинополь на собор, который был созван для суда над великим святителем Иоанном Златоустом. Но святитель Епифаний, не желая быть участником беззаконного собора, покинул Константинополь. Во время плавания на корабле Святитель почувствовал приближение своей смерти, он преподал своим ученикам последнее наставление – соблюдать заповеди Божий и хранить ум от нечистых помыслов – и через двое суток скончался. Жители города Саламина с рыданиями встретили тело своего архипастыря и 12 мая 403 года с честью погребли в новой церкви, возведенной Святителем.

Седьмой Вселенский Собор наименовал святителя Епифания отцом и учителем Церкви. В творениях святителя Епифания “Панарий” и “Анкорат” содержится опровержение арианской и других ересей. В других сочинениях встречается много драгоценных церковно-исторических преданий и указаний на греческие переводы Библии.

Молитва епифанию кипрскому

Святитель Епифаний Кипрский

К 1600-летию преставления

Будущий предстоятель Кипрской Церкви родился в селении Висандуке близ Елевферополя (район Газы, Палестина) около 315 года. По некоторым сведениям, родители его были иудеи, по другим – христиане. Это было время, когда христиане составляли в Римской империи меньшинство (около семи процентов). В обстановке духовного голода, возбужденных надежд и острой борьбы многие религии, и старые и новые, боролись за человеческие души. В духовном, культурном, национальном, политическом хаосе и всесмешении было легче потеряться, чем найти путь Истины. Многие секты, как и в наше время, несли двойной вред – и духовный, и нравственный.

Святитель Епифаний рассказывает, как его в молодости пытались завлечь в одну гностическую секту: “И сам я, возлюбленные, встретился с этою ересью, и самолично дознал это из уст преданных делу сему. Обольщенные же еретиками женщины не только обращались ко мне с сими речами и открывали мне таковые вещи, но, подобно оной египтянке, погибельной и негодной жене архимагира (Быт. 35, 1), и сами в юном моем возрасте покушались необузданною своею смелостию увлечь меня в вожделение. Но Помогший тогда святому Иосифу помог и мне, и воззвав к Спасшему там Иосифа, и я, недостойный и маломощный, быв помилован и избежав из губительных их рук, воспев же песни Всесвятому Богу, мог и сам сказать: поим Господеви, славно бо прославися. (Исх. 15, 1); потому что спасся, помилованный не по силе, подобной Иосифовой праведности, но по воплю к Богу. Милосердый Бог избавил меня от их разврата, так что, прочитав их книги и утвердившись умом в истине, а не увлекшись обольщением, бежав и не вкусив приманок, тогда же постарался указать их епископам того места, сделать известными скрытные в церкви имена, изгнать их из города человек до восьмидесяти имен и очистить город от этих поросших в нем плевел и тернов” 1 .

Подвизавшийся неподалеку от Газы преподобный Иларион дал юному Епифанию вдохновляющий пример аскезы. Стремление к монашеству укрепилось в результате посещения соседнего Египта – родины монашества. Епифаний оставляет мир и основывает на родине (по всей вероятности, в родном селении) монастырь, который и возглавляет, сочетая пресвитерское служение, монашеский подвиг, окормление братии и богословско-писательские труды.

Это было время недолговечного торжества арианства. Христианский мир был разделен на целый ряд партий. Святитель Епифаний сурово осуждает епископов, от которых он должен был канонически зависеть: Акакия, епископа Кесарии, бывшей гражданским и церковным центром Палестины (хотя Святой Град Иерусалим уже имел особое положение), и Евтихия Елевферопольского, которые были в числе предводителей партии “полуариан”, получившей по имени первого из них именование “акакиан” 2 . Святитель Епифаний приводит в указанном месте исповедание веры акакианского Селевкийского cобора 359 года: “. слово единосущный мы отвергаем как чуждое Писанию, а слово неподобный анафематствуем. Веруем. в Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия, бесстрастно рожденного от Него прежде всех веков, – в Бога Слово, Бога от Бога, свет, жизнь, истину, мудрость, силу, Которым все произошло, что на небесах и на земле, видимое и невидимое”. Воззрения этой партии можно считать весьма умеренными, отличающимися от никейского Православия едва ли не одним неприятием термина единосущный. Все же строгий ревнитель Православия тяжело переносил господство арианства.

После тридцати лет игуменства, в 366 или в 367 году, он принимает приглашение на епископскую кафедру главного города острова Кипра – Констанцы (бывший Саламин, отстроенный при императоре Констанции после разрушительных землетрясений 332 и 342 годов). На Кипре святитель Епифаний бывал и до того. Став первоиерархом Кипра, он получил широкие возможности для борьбы с ересями.

Святитель Епифаний принимал участие не только в догматических спорах, но и в канонических столкновениях своего времени. Когда возникла антиохийская схизма, разделившая православных столицы Востока, святитель Епифаний, всегда почитавший святителя Афанасия Великого как правило веры православной, стал на сторону Павлина, которого поддерживал Александрийский Предстоятель и западные епископы, а не на сторону святителя Мелетия, за которого стоял святитель Василий Великий. Каноническое неприятие Мелетия подкреплялось сомнениями в его православии. И святителя Мелетия Антиохийского, и святителя Кирилла Иерусалимского святитель Епифаний обвинял в омиусианстве.

В одном случае святитель Епифаний противостал даже святителю Афанасию Великому. В споре о дне Святой Пасхи, отвергая сложные астрономические расчеты, санкционированные I Вселенским Собором и по традиционной привилегии производившиеся Александрийской Церковью, которая заранее оповещала христианский мир о Празднике праздников, святитель Епифаний предлагал держаться существовавшего кое-где в прежние времена пасхалического плюрализма элементарного способа вычисления, жестко привязанного к иудейскому календарю; он состоял в том, что Пасху Христову праздновали в воскресенье, непосредственно следовавшее за еврейской пасхой.

Имея неоспоримые и большие заслуги в борьбе за Православие, святитель Епифаний защищал свое мнение с прямотой и непреклонностью, как единственно правильное. Однажды, придя в одну деревенскую церковь в окрестностях его монастыря в Висандуке, который он продолжал окормлять и в сане архиепископа Констанцского, он увидел икону, изображенную на материи. Эту икону святитель Епифаний сразу же разорвал и при первой же возможности поставил это на вид епископу Иоанну Иерусалимскому. В его оправдание можно сказать, что Церковью тогда еще не был принят догмат иконопочитания, но этот эпизод показывает, как резко мог действовать святитель Епифаний, когда считал, что Православие подвергается той или иной опасности.

Отношения с епископом Иоанном Иерусалимским определялись прежде всего отношением к Оригену: епископ Иоанн уважал этого великого ученого, значительная часть деятельности которого была связана с Палестиной (современники могли знакомиться с трудами Оригена в богатейшей библиотеке Кесарии Палестинской). А святитель Епифаний вел с оригенизмом непримиримую борьбу. Около 393 года он настроил многих палестинских монахов против почитателя Оригена, латинского пресвитера Руфина, пребывавшего в латинском женском монастыре на горе Елеонской. Оригеном увлекался не один Руфин, но и многие другие клирики и монахи как в Палестине, так и в других местах. Святитель Епифаний потребовал у Руфина и у самого епископа Иоанна Иерусалимского осуждения Оригена.

Не добившись этого, он произнес в праздник Обновления храма Воскресения в Иерусалиме (13 сентября) с амвона этого храма проповедь о ереси Оригена. Во второй половине того же дня епископ Иоанн произнес проповедь против антиоригенистов. Это столкновение двух иерархов знаменовало очередную вспышку споров об Оригене и оригенистах; этот спор стал важнейшим событием церковной жизни конца IV – начала V века. Святитель Епифаний принял вызов и вступил в полемику с епископом Иоанном Иерусалимским, но не смог одержать победы в Палестине и вернулся на Кипр. В 394 году в Висандукском монастыре он, с нарушением канонов, запрещающих рукополагать в чужой епархии, посвятил в сан пресвитера Павликиана, брата блаженного Иеронима Стридонского (оба брата были активными антиоригенистами).

В спор об Оригене включился один из виднейших иерархов того времени – архиепископ Феофил Александрийский. Память об этом предстоятеле омрачена его конфликтом со святителем Иоанном Златоустом. Но скажем сразу, что архиепископ Феофил – личность неоднозначная. О его высоком церковном авторитете говорит уже то, что его каноны включены в Книгу правил Православной Церкви. Сразу после его кончины началось его почитание в Александрийской Церкви, это почитание продолжается до наших дней в Коптской Церкви. Если же оно исчезло в Православной Александрийской Церкви, то по той причине, что при крайнем умалении Православия в Африке в результате распространения монофизитства и арабского завоевания местная литургическая традиция в Православной Церкви сошла на нет и была заменена традицией константинопольской. А в городе святителя Златоуста к памяти его главного гонителя всегда относились прохладно. Правда, V Вселенский Собор (II Константинопольский) назвал имя Феофила среди имен двенадцати самых авторитетных святых отцов Востока и Запада 3 . Но это был Вселенский Собор, причем Собор, проявивший особое внимание к александрийской церковной традиции.

Первоначально Феофил, человек весьма образованный, уважал Оригена и порицал его противников. В Пасхальном послании 399 года он обрушился на “антропоморфитов” – монашеское течение антиоригенистического направления. Это вызвало противодействие со стороны египетских монашествующих, которые почтительнейше доказывали архиепископу его неправоту 4 . Под влиянием монашеской критики монахолюбивый иерарх полностью изменил свое мнение, из противника антиоригенистов превратившись в гонителя оригенистов. В науке даются разные объяснения этому резкому повороту. Одни считают, что великий церковный политик выправил свою тактику, будучи достаточно равнодушным к самому предмету спора 5 . Другие исследователи полагают, что архиепископ Феофил, вняв почитаемым им монахам, вник в существо спора и искренно убедился в еретичности оригенизма. В любом случае поворот был резкий: в том же 399 году в Египте начались настоящие гонения на оригенистов. Оказались вовлеченными в события и другие страны Римского мира: Феофил от всех требовал согласия с его политикой, с его вероучительными оценками.

В связи с этим необходимо кратко охарактеризовать церковную политику Феофила. Тот, кто захочет определить ее одним словом, будет вынужден прибегнуть к понятию “папизма”. Папизм – весьма древнее явление. Еще в середине III века святитель Киприан Карфагенский, обличая папистическую тенденцию Римской кафедры, писал: “. никто из нас не станет утверждать, что он епископ епископов, или тираническим террором принуждать своих коллег следовать его мнению” 6 . Хорошо известно, к чему привела так давно начавшаяся история римского папизма.

Но в истории Церкви были и другие проявления папизма. Историки говорят о византийском папизме 7 . Особое развитие константинопольский папизм получил в столетия турецкого владычества, когда некоторые Поместные Церкви утратили свое автокефальное управление, будучи включены в Константинопольский Патриархат (Болгарская, Охридская, Сербская), а другие Церкви в огромной Османской империи в силу самого ее теократического устройства, где каждая конфессия составляла особый “милет” во главе с этнархом-первоиерархом, утратили значительную часть своей самостоятельности и, оставаясь формально автокефальными, фактически превратились в автономные (Александрийская, Антиохийская, Иерусалимская, Кипрская). Папистическая тенденция проявлялась и в Александрии. В конце IV – первой половине V века она состояла в притязаниях на первенство если не во Вселенской Церкви, то во всяком случае в восточной ее части. С этим было связано противодействие возвышению столичной, Константинопольской кафедры. Проявлялась она и в стремлениях подчинить архиепископу гражданское управление, так что в конце византийского периода истории Египта обессилевшая императорская власть передала Александрийскому Патриарху полномочия императорского наместника. Потерпев фиаско в своих глобальных притязаниях, александрийский папизм нашел наконец удовлетворение в сепаратизме под знаменем монофизитства.

Итак, папизм в различных его проявлениях определяется по меньшей мере следующими признаками: 1) стремлением единолично управлять Поместною Церковью, как епископ – епархией (“епископ епископов”); 2) притязанием на власть над другими Поместными Церквами; 3) стремлением возвыситься над государственной властью; 4) притязанием на высший вероучительный авторитет (крайний пример – ватиканский догмат 1870 года о папской “непогрешимости”, то есть безошибочности).

Феофил Александрийский не только соответствовал всем этим четырем признакам по своему самосознанию, он также обладал непреклонной волей к борьбе за осуществление этих притязаний и при этом не колебался в выборе средств. Сделав знаменем борьбы полемику с оригенизмом, Феофил получил союзников в лице видных антиоригенистов – святителя Епифания и блаженного Иеронима, которые поддерживали в нем решимость вести борьбу до конца. Блаженный Иероним писал: “. блаженнейшему папе Феофилу. То, что ты высказываешь большое терпение в отношении к нечестивой ереси и думаешь исправить еретиков своею кротостию, пока они находятся в недрах церковных, – не нравится многим святым. Берегись, чтобы, пока будешь ждать покаяния немногих, ты не дал пищи дерзости развратителей и чтобы крамола не сделалась более упорною. Да поможет тебе Христос” 8 .

Впрочем, достаточно скоро блаженный Иероним убедился, что вовсе не “кротостию” движим был Феофил: “Ты показал, что твое молчание до последнего времени было не соизволением, а благоразумным расчетом. ты долго поднимал руку и наводил удар, чтобы поразить сильнее” 9 . В этом интереснейшем письме Иероним с восторгом сообщает Феофилу, как эмиссары Александрийского архиепископа, “возбуждаемые ревностию по вере, быстро обходили страны Палестины и, рассеяв василисков, преследовали их до самых нор”. Впрочем, Феофил вел глобальное наступление на оригенизм, и союз с Иеронимом был ему стратегически важен ввиду влияния Иеронима на Западе. Короткий понтификат Римского папы Анастасия I (398-401) был временем торжества Феофила и на Западе. “Рим и вся почти Италия обязаны свободою (от ереси), после Христа, твоим письмам”, – торжественно сообщает “возлюбленнейшему и блаженнейшему папе” Феофилу блаженный Иероним 10 . Еще более беспощадные удары наносились по оригенизму в самом Египте. В разные стороны направили свои стопы оригенисты, изгнанные Феофилом из Египта. Появились они и в Константинополе. Не это ли имел в виду Иероним, когда писал Феофилу: “За принятие некоего лица ты не должен скорбеть на первосвященника этого города; в письмах твоих ты ничего не предписывал, и было бы безрассудно судить за то, чего он не знал” 11 . Отметим, что блаженный Иероним, больше всего занятый догматической борьбой, нисколько не сомневается в праве “блаженнейшего папы” “предписывать” другим Церквам.

То, что святитель Иоанн Златоуст дал каноническое убежище некоторым монахам, изгнанным из Египта, стало для Феофила удобным поводом для атаки на Константинопольского предстоятеля. С самого начала он был недоволен его назначением на столичную кафедру: у него был свой собственный кандидат, отвергнутый константинопольским правительством. Феофилу пришлось тогда смирить свое недовольство, потому что правительство предъявило ему список обвинений, заслуживавших церковного суда. Нехотя Феофил возглавил хиротонию того, кто, не желая и даже не ведая того, стал его соперником.

Теперь настало время расплаты. В наступлении, которое повел Феофил на святителя Иоанна, много значили аргументы канонические: например, наведя порядок в Эфесской митрополии, святитель Иоанн, как утверждалось, нарушил древние права этой апостольской Церкви. Но не менее важны были аргументы догматические. И поэтому в союзники был привлечен признанный борец против ересей – святитель Епифаний. Его не пришлось долго упрашивать распространить на Константинополь ту борьбу против оригенизма, которую он активно вел не только у себя на Кипре, но и в чужом церковном округе – в Палестине.

Святитель Епифаний действовал с искренним желанием служить Истине. Он не хотел вспоминать, как тот же Феофил в свое время поносил его как еретика и схизматика 12 . Церковный историк Сократ, возлагая всю ответственность на Феофила, сообщает: “Феофил. даже усиливался созвать в Кипре Собор епископов с целью осудить сочинения Оригена. Епифаний, по причине чрезвычайного благочестия сохранив простоту нрава, тотчас согласился на письменные предложения Феофила; он составил Собор из епископов острова и запретил читать книги Оригена, потом писал Иоанну и убеждал его посланием воздержаться от чтения сочинений Оригена, созвать также Собор и сделать одинаковое с ним по этому предмету определение” 13 .

В 402 году, заручившись постановлением Собора кипрских епископов, престарелый архиепископ Епифаний отправился в Константинополь, чтобы бороться с оригенистами и с тем, кто был ославлен как их покровитель. Действия его были резко враждебными в отношении святителя Иоанна Златоуста. Первым делом он без дозволения местного епископа, то есть самого Златоуста, совершил богослужение и диаконское рукоположение. Невзирая на неканоничность этих первых шагов святителя Епифания в столице, святитель Иоанн предложил ему свою резиденцию. Тот “из угождения Феофилу” не принял приглашения, “остановился для жительства в частном доме и, созвав приезжих епископов, прочитал им запретительное определение против сочинений Оригена”, принятое Кипрским Собором и осуждавшее творения Оригена, но не его самого.

“Некоторые из уважения к Епифанию подписали это определение, но большая часть отказалась” 14 . По Сократу, святитель Иоанн неоднократно приглашал святителя Епифания: “Иоанн не только не оскорбился, что вопреки постановлению Епифаний в его Церкви совершил рукоположение, но еще просил его жить у него в епископском доме. Однако Епифаний в ответ на это сказал, что не станет ни жить, ни молиться вместе с ним, пока он не изгонит из города приверженцев Диоскора и не даст собственноручного согласия на осуждение Оригеновых сочинений. А так как Иоанн медлил исполнить это требование, утверждая, что безрассудно было бы решиться тут на что-либо прежде определения Вселенского Собора, то враги его советовали Епифанию употребить другое средство.

Они готовились сделать собор в церкви Апостолов и убеждали кипрского епископа выйти вперед и перед всем народом осудить книги Оригена, отлучить от Церкви приверженцев Диоскора и обвинить Иоанна в том, что он держит их сторону. Это пересказано было Иоанну, и на следующий день, когда Епифаний вошел уже в церковь, диакон Серапион от имени Иоанна объявил ему следующее: “Епифаний! Ты делаешь много противного постановлениям: во-первых, в церквах, мне подчиненных, совершаешь рукоположение, во-вторых, без моего позволения, пользуясь только собственной властью, отправляешь в них богослужение. Некогда я приглашал тебя – и ты отказывался, а теперь входишь самовольно. Берегись, чтобы в народе не произошло возмущения и чтобы тогда самому тебе не подвергнуться опасности”.

Выслушав это, Епифаний в страхе удалился из церкви и, осыпав Иоанна жестокими укоризнами, отплыл на Кипр. Некоторые говорят, будто перед самым отплытием он так сказал Иоанну: “Надеюсь, что ты не умрешь епископом”, на что Иоанн отвечал: “Надеюсь, что ты не достигнешь отечества”. “Не могу утверждать, правду ли говорили те, от которых я слышал это, но предсказания сбылись над обоими, потому что и Епифаний, не доехав до Кипра, умер во время пути на корабле, да и Иоанн, немного спустя, низведен был с епископского престола” 15 .

Итак, Сократ говорит о внезапном отъезде святителя Епифания из столицы. Впоследствии возникли смягчающие версии. Созомен говорит об объяснении и чуть ли не примирении святителя Епифания с “долгими братьями” (одного из них, Диоскора, упомянул Сократ) – одними из виднейших египетских монахов-оригенистов, чье присутствие в Константинополе особенно раздражало Феофила. Крайне сомнительная деталь: “долгие братья” оказываются почитателями богословия святителя Епифания, давнего и последовательного антиоригениста! Созомен вкладывает в уста святителя Епифания слова, будто бы сказанные на пристани провожавшим его епископам: “Оставляю вам град и палаты царские и лицедейство. А я ухожу, ибо спешу, очень спешу” 16 .

Сам Созомен не очень настаивает на достоверности этого последнего сообщения, но больше веры дает цитированным выше взаимным предсказаниям святителей Иоанна и Епифания. В своем буквальном виде эти предсказания слишком драматургически эффектны, чтобы притязать на достоверность. Кроме того, оба историка, передавая этот слух, ничего больше не говорят о встрече святителей Златоуста и Епифания. Достоверно, – и сам этот слух говорит о том же, – что и отбывая из града Константина, епископ Констанцы продолжал быть противником святого Златоуста. Желающие сгладить острые углы истории предполагают, что, когда святитель Епифаний “наконец понял, что стал орудием интриг Феофила”, он уехал, не дожидаясь Собора, низложившего Златоуста 17 . Святитель Епифаний скончался на корабле, по пути на Кипр, по всей вероятности, 12 мая 403 года. Жители Констанцы с честью встретили его святые мощи, и вскоре в его память был воздвигнут храм 18 . Один современный ученый называет и другую дату смерти святителя – 402 год 19 .

Тем временем в малоазийском пригороде Константинополя состоялся печально знаменитый собор “при Дубе”, по названию виллы, где собрались епископы. По императорскому приказу Феофил должен был явиться на собор как подсудимый. С присущим ему мастерством он повернул ход событий в свою пользу. Предварившее собор прибытие в столицу святителя Епифания, его проповеди, увещание им уже собравшихся епископов – часть борьбы Феофила за голоса епископов и за общественное мнение. Александрийский папа сделал все для того, чтобы собрать как можно больше своих сторонников: он привез множество подчиненных ему египетских епископов и вызвал всех недовольных святителем Иоанном Златоустом. Гарантировав себе большинство, он мог рассчитывать на победу. То, что мы знаем о соборе (эти сведения сообщает святитель Фотий в своей “Библиотеке”) 20 , говорит нам, что в сценарии этого “лицедейства” святитель Епифаний, который боролся с ересями, а не с людьми, был не нужен, хотя имя его часто поминалось.

Феофил понял, что у него ничего не получится, если он положит в основу обвинения тему оригенизма. Против святителя Златоуста было выставлено обвинение из 29 пунктов, но ни один из них не имел догматического характера: все они – канонического (если не прямо уголовного) свойства. Только в одном из них упоминается святитель Епифаний: святитель Иоанн якобы обозвал его безумным и бесноватым. Собор имел тринадцать заседаний, из них двенадцать были посвящены “делу” святителя Златоуста. Было выдвинуто много других обвинений, но и в них православие святителя Иоанна прямо не оспаривалось.

Обвинялся в оригенизме Ираклид, которого Златоуст поставил на Эфесскую кафедру: подтверждало обвинение то, что святитель Епифаний отказал Ираклиду в общении. Говорилось, что самому святителю Иоанну святитель Епифаний отказал в общении “из-за оригенистов”. Как видим, никаких личных нападок святителя Епифания на Константинопольского святителя собор “при Дубе” не смог привести. Интересно отметить, что одно из обвинений гласило, будто Иоанн “подстрекает народ бунтовать против собора”.

На соборе боялись паствы святителя Златоуста, опасались и самой императорской семьи. И от народа, и от царей было удобно защищаться указанием на суверенные права собора, на его канонические полномочия. Часто изображают императорскую чету как главных противников Златоуста. Это совершенно неверно. Слабовольный Аркадий, вспыльчивая и переменчивая Евдоксия вели себя непоследовательно, и вина их в том, что они позволили Феофилу в конце концов сделать их своими орудиями. Евдоксия уже потому не может рассматриваться как главный враг Златоуста, что она умерла 6 октября 404 года, а святитель оставался в ссылке до смерти своей 14 октября 407 года.

Феофил внимательно следил, чтобы исполнялось “каноническое определение” антизлатоустова собора. Сам святитель Златоуст в весьма ответственном документе – послании папе Иннокентию I изображает события как внутрицерковный конфликт, к которому царская чета имела стороннее отношение, даже если речь шла о действиях с участием полиции и войск: “Это было сделано без ведома благочестивейшего императора, под покровом ночи, по распоряжению, а во многих случаях и под предводительством епископов, которые не постыдились идти, имея впереди себя отрядных командиров вместо диаконов. везде клиры восстали против епископов, епископы разделились или намереваются разделиться с епископами, паствы – с паствами” 21 .

Много сотен лет прошло с тех пор. Вспоминаешь слова Апостола: Надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные (1 Кор. 11, 19). Христос торжествует во всем и прославляет избранных Своих. Он увенчал светлым венцом святителя и исповедника святого Иоанна Златоуста, прославил и верного воина Своего святителя Епифания Кипрского. Мы молимся обоим, с той разницей, что святитель Иоанн поминается почти круглый год, на отпусте каждой своей Литургии.

Житие святителя Епифания составлено некими Иоанном и Поливием, по их словам, учениками святителя Епифания. Авторов Жития нимало не интересует богословско-писательский подвиг Кипрского святителя: все Житие наполнено чудесами, часто сомнительного и даже шокирующего свойства 22 .

Позднейшим редакторам Жития приходилось перерабатывать именно этот текст, за отсутствием другого, и устранять самые неуместные детали. Гораздо более достоверные сведения дают творения самого святого отца, а также другие упомянутые творения древности.

Творения святителя Епифания 23 – самое значительное, что было написано на Кипре. По отзыву его друга и почитателя, блаженного Иеронима, его творения “много читаются учеными ради их содержания, а менее образованными ради их языка” 24 .

1. Ancoratus (Agkyrotos), “стоящий на якоре” или “подобный якорю” (якорь – первохристианский символ) – составленное в 374 году ересеологическое сочинение, излагающее на основании Писания и Предания без ссылок на отдельных святых отцов православное учение о Святой Троице (с особым вниманием к духоборческой ереси) и о Христе (с опровержением аполлинаризма, учения о неполноте человечества во Христе).

2. Panarion, “лекарственный ковчег” – самое значительное ересеологическое творение святого, завершенное около 377 года. Название говорит о намерении автора дать противоядие тем, кто ужален змеею ереси, и сообщить иммунитет тем, кто здрав в вере. Всего здесь рассмотрено 80 ересей, и это число не случайно: оно соответствует “80 наложницам” Песни Песней (Песн. 6, 8), в то время как единая истинная Царица – Церковь. Первые 20 ересей – дохристианские. Открывают список философские языческие системы – стоики, платоники, пифагорейцы, эпикурейцы. За ними следуют иудейские ереси. Ереси христианской эпохи начинаются симонианами – последователями Симона Волхва, завершаются массалианами – пришедшим с Востока простонародным дуалистическим движением аскетического характера, осужденным затем III Вселенским Собором. Завершается книга “Кратким истинным словом о вере Вселенской и Апостольской Церкви” (De fide).

Автор широко пользуется трудами своих предшественников. Для первых разделов книги – это прежде всего святые Иустин Мученик и Ипполит Римский. Эти заимствования драгоценны, так как часто они доносят до нас утраченные источники. Автор в большой степени зависит от своих предшественников. Мы видели, какое значение имела для святителя Епифания борьба с распространением оригенизма. Когда в “Панарии” доходит очередь до Оригена, автор дает достаточно полный, хотя и не свободный от обычных у него неточностей и преувеличений список заблуждений Оригена (отмечая, впрочем, и добродетели его, и заслуги), но затем разбирает только те из ошибочных учений Оригена, которые в свое время обратили на себя критическое внимание священномученика Мефодия Олимпийского.

3. О мерах и весах – название, неточно отражающее содержание творения, представляющего род библейского справочника: ч. 1 – канон Ветхого Завета и его переводы; ч. 2 – система мер в Ветхом Завете; ч. 3 – топография Святой Земли. Составлено в 392 году. Сохранилось лишь частично по-гречески и полностью – в сирийском переводе 25 .

4. О 12 камнях – составленное в 394 году и посвященное Диодору Тарсийскому символическое изъяснение драгоценных камней, украшавших облачение ветхозаветного первосвященника. Текст сохранился фрагментарно в греческом подлиннике, полностью – в грузинском переводе.

I. Иоанну Иерусалимскому – “Обличает его в некоторых догматических мнениях и потом кротко призывает к раскаянию” 26 . Сохранилось в переводе блаженного Иеронима, который вместе со святителем Епифанием боролся против оригенизма.

II. Евсевию, Маркеллу и др. В сохранившемся отрывке автор доказывает, что Тайная Вечеря была во вторник, а не в четверг.

III. Аравийцам, против антидикомарианитов. Написано между 366 и 373 годами, опровергает ересь, неправильно учившую о Пресвятой Деве Марии, включено в “Панарион”.

IV. К египетским клирикам. Пять отрывков, написано между 375-380 годами, направлено против аполлинариста Дорофея, сохранилось в сирийском переводе.

6. Сочинения об иконах:

I. Против устрояющих образы. Написано около 394 года. Автор отвергает возможность изображать святых и тем более Христа.

II. Послание императору Феодосию I. Видя, что никто, в том числе епископы, не внемлет его предостережениям против изображений Христа и святых, автор просит самого государя положить конец этой практике. Автор не только свидетельствует о широком распространении и иконописания, и иконопочитания в его время, но и дает весьма ценные иконографические описания.

III. Завещание. Убедившись в бесполезности борьбы во вселенском масштабе, автор требует у своей паствы не устраивать изображений ни в церквах, ни на кладбищах.

Эти три сочинения явились важным предметом полемики эпохи иконоборчества. Отвечая иконоборцам, преподобный Иоанн Дамаскин допускал три возможности: 1) эти сочинения подложны; 2) святитель Епифаний боролся с какими-то местными злоупотреблениями; 3) сочинения подлинны, но “то, что редко случается, не бывает законом для Церкви. одно мнение не в состоянии опровергнуть предания всей Церкви” 27 . Современные патрологи, как православные (П. К. Христу, С. Г. Пападопулос), так и инославные (Альтанер, Квастен), признают подлинность данных сочинений.

Промысл Божий соединил общей датой кончины двух святых: 12/25 мая мы празднуем память святителя Епифания Кипрского и святителя Германа Исповедника, патриарха Константинопольского. Единой Истине, Единой Церкви, Единому Богу послужили и Единым Богом прославлены неутомимый борец с ересями и бесстрашный защитник святых икон. Вселенская Церковь взывает к Кипрскому предстоятелю: Невесте Христове, Церкви предстоятельствуй, славне Епифание, и утиши молитвами твоими яже на ню воздвиженую свирепую бурю, яко имея дерзновение к Владыке и Человеколюбцу.

Царю царей Святый, единоначальная Троице, всеми владычествующая, поющим Тя согрешений прощение, и жития всего устроение неискушаемо подаждь Епифания молитвами.

2 Панарион, 3, 73, 25 сл.: Святитель Епифаний Кипрский. Творения. Ч. 4. М., 1880. С. 340 сл.

3 Деяния Вселенских Соборов. Т. III. СПб., 1996. С. 314. Вот этот список: Афанасий, Иларий, Василий, Григорий Богослов, Григорий Нисский, Амвросий, Августин, Феофил, Иоанн Константинопольский, Кирилл, Лев, Прокл.

4 Георгий Флоровский, протоиерей. Антропоморфиты египетской пустыни. Ч. 1-2 // Догмат и история. М., 1998. С. 303-350.

5 “. переменил лагерь из соображений, чуждых всякой метафизике” – Quasten J. Initiation aux p?res de l`Eglise. Paris, 1987. P. 153.

6 Латинский текст цит. по: Иларион (Троицкий), архиепископ. Очерки из истории догмата о Церкви. М., 1997. С. 400.

7 Суворов Н. Византийский папа. М., 1902.

8 Блаженный Иероним Стридонский. Творения. Ч. 2. Киев, 1894. С. 168-169.

12 Palladiou Dialogos peri biou Ioannou Chrysostomou, 16 // Ioannou Chrysostomou Hapanta. T. 1. Thessalonike, 1984. S. 216.

13 Сократ Схоластик. Церковная история, 6, 10. М., 1996. С. 252.

14 Там же. 6, 12. С. 254-255.

15 Там же. 6, 14. С. 256-257.

16 Sozomeni Historia, 8, 15; PG 67, 1556.

17 Quasten J. Initiation aux p?res de l`Eglise. T. 3. Paris, 1987. P. 541.

18 Chrestou Panag. K. Hellenike patrologia. T. 4. Thessalonike, 1989. S. 501.

19 Papadopoulou Styl. G. Patrologia. T. 2. Athena, 1990. S. 726.

20 Photii Bibliotheca, 59: PG 103. Col. 105-109.

21 Святитель Иоанн Златоуст. Творения. Т. 3, 2. М., 1994. С. 554-555.

22 Vitae S. Epiphanii: PG 41. Col. 24-113.

23 PG. T. 41-43. Epiphanius (GCS). B. 1-3. Leipzig, 1915-1933 (Ancoratus, Panarion, De fide). Bibliotheke Hellenon Pateron. T. 74-77. Athenai, 1997-1999. Русский перевод: Святитель Епифаний Кипрский. Творения. Ч. 1-6, М., 1863-1884.

24 О знаменитых мужах. 114. Блаженный Иероним. Творения. Ч. 5. Киев, 1879. С. 338.

25 1-е изд.: P. de Lagarde. Veteris Testamenti ab Origene recensiti fragmenta apud Syros servata quinque. Gottingae, 1880.

26 Блаженный Иероним Стридонский. Творения. Ч. 2. Киев, 1894. С. 111.

27 Преподобный Иоанн Дамаскин. Три защитительных слова против порицающих святые иконы. СТСЛ, 1993. С. 21-22.